Поделиться
Замглавы Минпромторга в интервью CNews: Внедрение роботов в автопроме окупается за 9 месяцев, на предприятии металлообработки — за 2 года
Беспрецедентный рост производства в России при рекордно низком уровне безработицы делают промышленную роботизацию очень перспективным направлением. На текущий момент уровень роботизации российских производств совсем невысок — по оценкам экспертов, Россия на 7–8 лет отстает от стран-лидеров. Куда лучше ситуация обстоит с аддитивными технологиями, в частности 3D-принтерами. Как государство поддерживает отечественных производителей промышленных роботов и 3D-принтеров и в каких отраслях их эффективнее всего применять? На эти и другие вопросы в интервью CNews ответил замглавы Минпромторга России Михаил Иванов.
«К 2030 году в России на 10 тысяч сотрудников производств будет приходиться 56 роботов»
CNews: В январе 2023 г. Президент дал Правительству поручение утвердить федеральный проект по развитию отечественной робототехники. Как сейчас обстоит ситуация с промышленными роботами в России?
Михаил Иванов: Итоговых данных по 2023 году пока нет, однако если говорить про динамику последней трехлетки, мы ожидаем, что объем рынка промышленной робототехники вырастет как минимум в два раза до 7,8 млрд руб. Объем производства покажет примерно аналогичную динамику.
Если сравнивать восемь месяцев 2023 года с аналогичным периодом 2022-го, мы увидим, что превысили объем производства, достигнув показателя 1,1 млрд руб. Конечно, нужно понимать, что тут есть так называемый эффект «низкой базы», и тем не менее сегодня только в этом сегменте промышленной робототехники занято почти 80 компаний. Из них около 50 организаций осуществляют в том числе и функции интеграторов технических устройств и промышленных роботов.
Кстати, стоимость самого робота не так уж велика, примерно две трети от стоимости технологии приходится на ее адаптацию и написание управленческой программы — это то, чем занимаются интеграторы. Таких компаний становится все больше, база растет, увеличивается в итоге и объем предоставленных услуг, и производимых в стране роботов.
CNews: Эксперты НИУ ВШЭ отмечают, что в сфере робототехники, в том числе промышленной, Россия на 7–8 лет отстает от ряда других стран. Что делается для того, чтобы сократить отставание?
Михаил Иванов: Важность процессов роботизации совсем недавно подчеркнул Президент РФ, который поставил перед нами в конце 2022 года задачу по сокращению отставания России от среднемирового уровня роботизации. Существует общепринятая метрика в мире: количество установленных промышленных роботов на 10 тысяч сотрудников, занятых на производстве.
В прошлом году в рамках большой работы по перезапуску федерального проекта «Развитие производства средств производств» мы подготовили, согласовали и утвердили у Председателя Правительства целый набор механизмов по поддержке отрасли станкостроения и промышленной робототехники. Эти сферы очень близки, так как роботы помогают на производствах, где стоят станки, и этот процесс автоматизации — естественный. Потому мы и объединили эти механизмы под одним флагом федерального проекта по развитию средств производства.
Компании, которые производят и покупают промышленную робототехнику, уже имеют доступ к механизмам поддержки — это, например, субсидирование затрат на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, различные инструменты стимулирования спроса. Для роботов мы сделали особые условия, субсидируем производителю 50% предоставленной покупателю скидки, то есть компании могут приобретать их вдвое дешевле за счет компенсации 50% стоимости. То есть, по сути действует механизм «купи одного российского робота, второго тебе оплатит государство».
CNews: С учетом этой скидки российские роботы становятся дешевле иностранных?
Михаил Иванов: Да, конечно, мы понимаем, что нам трудно тягаться с крупными мировыми игроками. Хотя 2023–2024 гг. — это время новых внешних условий, которые, безусловно, влияют на развитие отраслей. Для российской промышленности это время — окно возможностей, потому что ниши освобождаются, и занимать их будет отечественная робототехника. Наши меры стимулируют спрос и интерес компаний к этой продукции.
Кроме того, сегодня при покупке промышленного робота затраты на него можно учитывать с повышающим коэффициентом 1,5, при формировании первоначальной стоимости основного средства.
В рамках проекта мы также создаем центры развития промышленной робототехники — такого в России никогда не было. Мы ориентировались на опыт развития этой отрасли в странах-лидерах, например, в Китае.
CNews: А Китай сейчас лидирует в этой сфере?
Михаил Иванов: На самом деле, он сегодня занимает не первое место по роботизации, но тут нужно разбираться, что мы имеем в виду: количество выпущенных или внедренных роботов. С точки зрения производства, Китай — один из лидеров, но, если говорить об автоматизации производства, метрике «количество роботов на 10 тыс. человек», то сегодня первое место занимает Южная Корея, второе — Сингапур. Китай — на пятом месте.
CNews: А на каком месте наша страна?
Михаил Иванов: По экспертным оценкам, в России количество роботов на 10 тыс. человек составляет 10 штук. Это не очень много, мы еще в самом начале пути.
Я специально оговорился, что это экспертная оценка, потому что в ходе работы над проектом по развитию станкостроения, и промышленной робототехники в частности, мы пришли к пониманию, что будем вводить новый показатель плотности роботизации в официальную статистику. Росстат поддержал нас в этом. Введение новых форм статистического учета необходимо, в первую очередь для того, чтобы мы могли не просто посчитать этот показатель, но и в последствии оценивать по нему эффективность мер поддержки.
В этом году мы впервые соберем такие данные и тогда увидим полную картину. С учетом этого будем корректировать наши стратегические цели, которые ставим к 2030 году. Пока же к 2030 году мы планируем увеличить плотность роботизации до 56 роботов на 10 тыс. человек.
CNews: Какие еще меры стимулирования спроса рассматриваются?
Михаил Иванов: В 2015 году у нас появилось понятие российской промышленной продукции и регулирующий документ, благодаря которому отечественные производители могут подтвердить производство своей продукции на территории Российской Федерации. Смысл введения этого понятия в том, что мы фокусируем государственную поддержку на те компании, продукция которых этим критериям уже соответствует, либо будут соответствовать после того, как компании проинвестируют в модернизацию производства, нарастят объемы выпуска той или иной промышленной продукции. Производство роботов тут — не исключение.
Мы внимательно наблюдаем, какие компоненты выпускаются на территории нашей страны, и глубина локализации постепенно растет. Уже есть производитель, который получил заключение на своих роботов по всем критериям «отечественности» продукции.
Кроме того, к 2030 году мы планируем создать пять центров развития промышленной робототехники, в которые может прийти любая компания, которая хочет заняться внедрением роботов, но не знает, как.
CNews: Идет ли речь об ограничении параллельного импорта промышленных роботов?
Михаил Иванов: Я думаю, речь об ограничении импорта должна идти, когда мы сможем обеспечить спрос на ту или иную продукцию собственными объемами производства. У нас порядка 19 компаний, включая совсем небольшие, занимаются производством различного рода промышленных роботов и их узлов, но наша основная задача на данном этапе (а мы находимся на начальном этапе роботизации) — привить культуру использования роботов в различных технологических процессах.
Сейчас наша задача — насытить производства робототехническими комплексами, и неправильно ограничивать их приток в страну на данном этапе. Мы понимаем, что присутствие иностранных решений гарантирует здоровую конкурентную среду, которая позволяет нашим компаниям сопоставлять свою продукцию с заграничными аналогами.
«Тезис о том, что внедрение промышленных роботов — это дорого, уже не соответствует действительности»
CNews: Почему уровень внедрения промышленных роботов в России пока низкий? Ведь он наоборот должен увеличиваться, учитывая рост производства и низкую безработицу в стране. Какие у нас тут перспективы?
Михаил Иванов: Да, ситуация действительно подталкивает наши компании к роботизации. Так, в фарминдустрии или логистике компании применяют промышленную автоматизацию активнее, потому что она позволяет решать определенные задачи гораздо более эффективно.
Если говорить про низкий уровень роботизации, во-первых, повторюсь, что это экспертная оценка, и реальную картину мы получим лишь в этом году. Во-вторых, у нас большая страна и большие промышленные центры, а применение робототехники, как правило, развивалось быстрее в тех экономиках, которые ограничены в пространстве, им нужны более гибкие производственные линии, чтобы даже в течение года по несколько раз их перестраивать под выпуск разной продукции.
Мы же со времен Советского Союза развивались немного другим путем. В любом случае, промышленность сейчас растет и потенциал у внедрения роботов в производство есть. Кстати, тезис о том, что внедрение промышленных роботов — это дорого, уже не совсем соответствует действительности. Когда-то это были мощные и громоздкие проекты с точки зрения сроков и объема инвестиций: в среднем проект по роботизации длился 6–9 месяцев. Сейчас много решений, которые позволяют гораздо быстрее дойти до стадии внедрения робота.
CNews: Можете привести пример?
Михаил Иванов: Так, в прошлом году мы взяли среднестатистическое с точки зрения объемов выпуска и количества сотрудников предприятие металлообработки и посчитали за сколько окупятся инвестиции в установку десяти промышленных роботов. Исходили из задачи повышения эффективности производства. Получили в итоге 1,9 года — это совсем немного. У нас есть и другие примеры — в автопроме внедрение роботов на конкретном производстве окупилось за 9 месяцев. Еще один пример — штамповочное производство. За счет средств льготного займа ФРП одна компания установила 14 роботов-манипуляторов и увеличила объемы производства на 32%, а количество брака с 2% снизила до 0,5%. И это те ожидаемые эффекты, которые мы видим от внедрения промышленных роботов.
Еще один пример, с автоматизацией процессов сварки на производстве. Небольшое предприятие в одном из регионов РФ производит кронштейны для больших зданий, и в процессе использует типовые операции сварки. Средняя зарплата сварщика в регионе — 150 тыс. рублей. Стоимость роботизированного решения в лизинг — 100 тыс. рублей в месяц. Напомню, что существуют технологии, позволяющие научить робота делать те или иные операции, даже если вы не программист. Далее: сварщик работает в одну смену, а робот может и в три — это уже 450 тыс. против 100 тыс. Выгоды внедрения робототехники очевидны.
CNews: Какие еще меры поддержки оказываются отрасли?
Михаил Иванов: Для производителей станков и промышленных роботов мы предоставляем льготные кредиты на пополнение оборотных средств — это позволяет динамично нарабатывать склад готовой продукции и быстро работать «в рынок», в периоды повышенного спроса. Также мы выдаем государственные гарантии обеспечения контрактов на поставку продукции, либо привлечение кредитов для реализации инвестиционных проектов. Безусловно, робототехника не существует в вакууме — есть огромное количество макроэкономических факторов, которые влияют как на производство, так и на спрос, поэтому здесь мы стараемся работать с обратной связью от отрасли. В подготовке упомянутого мной федерального проекта по поддержке отрасли участвовали порядка 400 экспертов.
«Аддитивные технологии активно используют атомная промышленность и авиаотрасль»
CNews: По оценке ВШЭ, российский рынок аддитивных технологий к 2024 году должен был вырасти в четыре раза (18,5 млрд рублей), а к 2030 году — в 13 раз (58,2 млрд рублей). Насколько мы сейчас близки к ожидаемым показателям?
Михаил Иванов: За 9 месяцев прошлого года мы удвоили объемы производства оборудования для 3D-печати по сравнению со всем 2022 годом.
В этой отрасли сегодня у нас работает чуть более 60 компаний, а 3D-принтеры сегодня стали частью масс-маркета. Принципы печати изделий уже настолько упростились, стали настолько универсальными, что сегодня на 3D-принтере может работать даже школьник.
Мы уже освоили сегмент настольных 3D-принтеров, которые печатают пластиком, и есть целый ряд компаний, продукция которых доступна и конкурирует с иностранными аналогами, это массовый сегмент, в котором принтеры выпускаются тысячами штук.
Если говорить про применение 3D-печати в медицине, то там используются установки, которые печатают специальными сплавами, и это уже не послойное нанесение материала, как в традиционной печати пластиком, а сплавление металлического порошка под воздействием лазера.
Например, в прошлом году был представлен самый большой в России принтер, работающий по технологии прямого лазерного выращивания. Суть его такова: металлический порошок подается инертным газом в принтер и плавится лазерным излучением. Робот тонкой струей расплава в соответствии с заложенной программой постепенно выращивает изделие в камере, заполненной аргоном.
Помимо самого 3D-принтера такая система подразумевает и наличие сопутствующих технологических установок: порошок должен пройти определенный отсев, термообработку, затем запускается процесс выращивания 3D-детали, потом, возможно, газостатирование, уплотнение кристаллической решетки, чтобы получившаяся деталь была такой же прочной, как традиционная. Используется также пескоструйная обработка, удаление заусенцев, механическая обработка совсем мелких деталей, если этого требует технология.
Российские производители сегодня умеют делать не только 3D-принтеры, но и порошки различных сплавов. Более того, большое количество порошков у нас аттестовано для авиационной отрасли, как и установки, на которых делают сами порошки. Одна из технологий называется «установка центробежного распыления» — это когда берется заготовка необходимого сплава, из которого нужно получить металлический порошок, она устанавливается в машину и благодаря большой скорости вращения и воздействия электронного луча заготовка рассыпается по границам камеры на маленькие частицы. Дальше они отсеиваются в зависимости от дисперсности, и мы получаем различные виды порошка для разных видов применения, в том числе в аддитивных технологиях.
CNews: То есть весь технологический стек на сегодняшний день в России есть?
Михаил Иванов: Да. Конечно, есть задачи на перспективу, например, разработка специализированного программного обеспечения, CAD/CAM-систем которые используются для обмена информацией между машинами на разных технологических переделах. Нужно сказать, что прорывных решений в целом не так много, и здесь мы идем в ногу с тем, что происходит в мире.
Приведу пример: в ходе опытно-конструкторских работ по двигателю ПД-35 около 1000 деталей было напечатано на 3D-принтерах.
Автомобильная отрасль также активно использует аддитивные технологии, например, КАМАЗ сегодня применяет отечественную систему 3D-печати, которая позволяет изготавливать литые стержни, их затем используют при изготовлении коробок передач.
И, кстати, если говорить про литье, мы научились делать принтеры, которые печатают так называемые песчаные формы, обеспечивающие современную высокоточную технологию литья. Это значительно ускоряет процесс выпуска готового изделия: в готовую форму затем заливается сплав металла, и на выходе мы получаем ту деталь, которая нужна в медицине или, например, ядерной энергетике.
Кстати, в прошлом году одно из подразделений Росатома напечатало на 3D-принтере деталь перспективного реактора на быстрых нейтронах. Аддитивная технология была выбрана, во-первых, потому что среда, в которой эта деталь должна была работать, считается агрессивной, во-вторых, из-за сложной геометрии самой детали.
Конечно, спрос на такие технологии нужно стимулировать, однако внедрение 3D-принтеров не должно становиться самоцелью, руководствоваться нужно либо экономическим эффектом, либо технологическими параметрами изделия.
CNews: Какие меры господдержки помогают рынку оборудования и услуг 3D-печати расти?
Михаил Иванов: Мы утвердили Стратегию развития аддитивных технологий в России до 2030 года: в документе говорится о том, что мы будем развивать конкурентоспособную отрасль, научно-технологические и производственные компетенции, работать с кадровым обеспечением и с нормативно-правовым регулированием в этой отрасли. Также мы утвердили прикладной документ — план реализации этой стратегии, с которым мы работаем на ежедневной основе.
Минпромторг взял на себя функцию по консолидации спроса на кадры, которые необходимы для отраслей-потребителей аддитивных технологий. Мы получаем информацию от компаний и направляем в Минобрнауки и Минпросвещения, чтобы они учитывали ее, формируя контрольные цифры приема в вузы.
В прошлом году мы также утвердили перспективную программу стандартизации для отрасли аддитивных технологий. Это необходимый фундамент для развития тех или иных технологий. Речь идет о 57 стандартах, которые позволяют не только повысить качество выпускаемой продукции, но и вывести технические характеристики и требования на качественно новый уровень, потому что мы гармонизируем их с лучшими мировыми практиками.
Также для производителей аддитивных технологий доступны все те же общесистемные механизмы поддержки: субсидирование научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, возможность использования займов Фонда развития промышленности (ставки начинаются от 3%), механизмы специальных инвестиционных контрактов. С 2020 года по настоящее время Минпромторгом России поддержаны проекты отрасли аддитивных технологий с совокупным объем финансирования в 6 млрд рублей, а в сфере промышленной робототехники — 650 млн рублей).
CNews: Может ли идти речь об экспортном потенциале?
Михаил Иванов: Да, мы обладаем технологическими компетенциями в достаточно большом объеме. Если говорить про экспортный потенциал, в Стратегии, которая готовилась в 2019 г., действительно были заложены показатели по экспорту. Сейчас мировая конъюнктура изменилась и, наверное, для нас сейчас важнее насыщение российского рынка.
При этом увеличение спроса на продукцию с одной стороны и развитие собственного производства с другой стороны позволят нам набрать компетенции и в дальнейшем не растерять экспортный потенциал и при изменении внешних условий быстро увеличить объем экспортной продукции.
Короткая ссылка
