Разделы

Цифровизация Бизнес-приложения

Борис Бабаян: победитель победителей

В конце 70-х годов советские инженеры на десяток лет опережали американцев в разработке процессорных архитектур. Но из-за ошибок руководства стратегическое преимущество было утеряно. С переходом год назад команды разработчиков «Эльбрус» под опеку американской Intel, казалось, рухнули последние надежды на независимость отечественных исследований в данной сфере. Однако сегодня российским ученым поручили создание важнейшего процессора Intel, что стало реальным подтверждением масштаба их идей. Опубликованное в октябрьском номере журнала CNews интервью с человеком-легендой, Борисом Бабаяном, вызвало активную дискуссию на различных форумах. Сегодня мы публикуем краткую версию для наших интернет-читателей.

CNews: Борис Арташесович, год назад ваша команда разработчиков перешла в компанию Intel. Как вам видятся перспективы этого шага теперь?

Борис Бабаян: Мы много работали в советское время над машинами, были лидерами в СССР и здорово продвинули вычислительную технику. Конечно, не во всех областях – не в сфере аппаратных технологий. Хотя логика железа, архитектура были на уровне. Достаточно сказать, что мы выпустили первый суперскалярный микропроцессор в 1978 году. На Западе он появился только в начале 90-х.

И хотя у нас была отсталая промышленная база, мы активно работали над архитектурой и нисколько не отставали от Запада, даже опережали его. Причем, под архитектурой я имею в виду весь комплекс схемотехнических решений, включая даже системную математику. Операционная система, которую мы выпустили в 1978 году, имела столько инноваций, что они до сих пор не реализованы в зарубежных системах в полной мере. Теперь, я надеюсь, их удастся воплотить в жизнь в Intel. Мы были первыми в Советском Союзе, и теперь мы хотим стать первыми в Intel. А это, значит, стать первыми в мире. Выйти в мировые лидеры мы могли, только перейдя в Intel.

CNews: Чем вы объясните столь значительное «запаздывание» Запада?

Борис Бабаян: Это было вызвано советской спецификой. Если какой-то чиновник в СССР выдал деньги, он продолжал давать их и питать коллектив и в дальнейшем. И даже если что-то шло не так, он все равно их давал – чтобы показать, что он не ошибся в своем выборе. Если он попадал на хороший коллектив, то последнему здорово везло. Если же выбор падал на плохой коллектив, то это была бессмысленная трата денег, просто отвратительтная. Нам повезло, и мы быстро шли вперед.

Что мешало на Западе? Там имелся большой объем уже выполненных наработок, и это сильно осложняло жизнь разработчикам из-за требований совместимости. Тут у советских программистов было преимущество «чистого листа». Мы работали на оборонку, поэтому могли делать все – лишь бы было побыстрее, лишь бы совершеннее.

Борис Бабаян: Наша задача – внедрить собственные наработки в области архитектуры в мировую технологии
Борис Бабаян: Наша задача – внедрить собственные наработки в области архитектуры в мировую технологии

С развалом Советского Союза наступило очень тяжелое время. Но у нас имелись настолько развитые технологии, что мы смогли выжить. Мы работали с Sun, с Synopsis. Тогда нам, как стране, не доверяли западные фирмы, не открывали здесь свои филиалы. Россия была «серой лошадкой». Велись только аутсорсинговые работы, в частности – в области аппаратного обеспечения. А в аутсорсинге ничего серьезного сделать нельзя. Мы сотрудничали с г-ном Дитцелом, в то время работавшим в компании Sun. В настоящее время он руководит компанией Transmeta. Фактически, процессор Crusoe – это наша разработка. Правда, выполнен он был не идеально, к тому же стал «тягаться» с Intel – а этого делать было никак нельзя. В Crusoe воплотились наши идеи, но плохо реализованные. Тем не менее, тому есть объективные причины – у Дитцела была сложная ситуация.

Облегченная миграция с Oracle: как осуществить переход на новую СУБД быстрей и проще
Импортозамещение

Теперь наступило иное время. России стали доверять. Фирмы начали открывать в нашей стране филиалы, а это совершенно другой формат. В филиалах можно работать очень серьезно, на самом высоком уровне. Теперь наша задача – внедрить собственные наработки в области архитектуры в мировую технологию.

CNews: Какие проблемы возникли у вас и вашей группы в связи с переходом?

Борис Бабаян: Самая главная проблема – в России не понимают важности этого шага. Ушел, продал Родину. Лживый патриотизм – это просто глупо. Южная Корея считает своей задачей первостепенной важности – затащить к себе технологии. В архитектуре мы, конечно, короли, но ведь для производства микропроцессоров нужна масса знаний. Успешно ведется разработка лишь теми корпорациями, которые владеют собственными фабриками.

Нас многие обвиняют в том, что мы «продали Россию». Но посмотрите на итоги этого перехода? Деньги, технологии потекли сюда в несравненно больших количествах, чем прежде, люди получили гораздо больше преимуществ. Мы можем развивать собственные технические идеи, колоссальное признание получила наша наука. Меня сделали Intel Fellow – это высший научный чин в Intel. Обиднее всего, что критикуют нас даже не чиновники – многие люди. Это, пожалуй, единственный недостаток перехода. В конечном итоге наша группа будет насчитывать около 600 человек. Важно, что работать все будут на территории России, и в этом – еще одно полезное последствие нашего шага. Мы сдерживаем отток специалистов из России. Фактически, и мы, и технология, и страна только выиграли.